Глава 23

Спрыгнув со спины примчавшегося белого волка, девочка с силой прижалась к ведьме.

— Остановитесь, остановитесь уже, принцесса.

— Сузу.

— Нет нужды беспокоиться об этих ребятах. Пусть уйдут куда угодно. Просто станьте прежней принцессой.

Ведьма, упорно хранившая молчание и уставившаяся на умолявшую Сузуран, в глазах Хомуры выглядела так, словно пребывала в сильном замешательстве.

— ...Эри-чан.

В этот момент бледная Сузуран внезапно оглянулась на Хомуру.

— Эри-чан. Сейчас у тебя есть имя — Сузуран. Я не скажу тебе выбросить его. Но твоё настоящее имя — Оно Эрика. Твоя мама называла тебя Эри-чан.

— Что… прекрати...

Сузуран раздражённо попыталась избавиться от мыслей, которые вскипели пузырьками.

— Я тебя не знаю! С тех пор как ты пришла, принцесса стала странной. Исчезните, вон! Оставьте меня и принцессу одних! — оттолкнула Хомуру Сузуран.

Тем не менее Хомура не перестала к ней взывать:

— На твоей руке, да, оно… Полагаю, ты всё время бережно носила её. Тебе её дала твоя мама.

Сузуран ахнула и схватилась за руку.

— Оно… когда меня Сэккачимару подобрала...

Сузуран посмотрела на ведьму.

Ошеломлённо стоя столбом, ведьма, казалось, боролась с внутренней агонией.

— Ма… ма?.. — несмотря на замешательство пробормотала Сузуран.

Белый волк зарычал и сверкнул глазами за спину Хомуры.

— Поговорила?

— Кома-сэмпай… Тага-сэмпай. — Товарищи нагнали её.

На своём плече Тага, освободившийся от озверения, нёс бессознательного Тоою.

Оба были сурово ранены, но, похоже, без угрозы для жизни.

Камикома осторожно посмотрела на ведьму.

— ...Как сказала Сузуран? — тихо пробормотала та.

На мгновение Хомура обрадовалась, что ведьма поняла.

Однако она снова ощутила нечто странное в поведении изнурённой женщины и дико вытаращила глаза.

— Почему вы не оставите нас в покое?.. — вонзился в них холодный взгляд. — Тот, кто встречался с Тэнгу Какуси, даже вернувшись на родину стать счастливым не сможет.

— Это не так. Субару-сан, — решительно обратилась Хомура. — Сердце первоцвета скромного чувствует приметы и ждёт весны.

Ведьма шёпотом повторила слова Хомуры, а затем страшно усмехнулась.

Даже лицо Сузуран окаменело, а тело сжалось.

— Это как раз моё наставление. Моя семейная заповедь. Эти слова подражают отчуждённости первоцвета скромного, скрытого под снегом. Ничего не теряя, не испытывая боли, не понимая, что холод — холоден, тьма — темна, лишь предаваться лености и не достигать успехов.

Словно соответствуя её тихому гневу, от белого волка сильнее повеяло жаждой крови.

Камикома с Тагой ещё пуще напряглись и приготовили своё оружие.

Словно удерживая обоих, Хомура вмешалась и отважно продолжила убеждать:

— Я… я знаю маму девочки. И как долго тот человек думал о своей дочери.

Сузуран пронзительным взглядом уставилась на Хомуру, протянувшую ей руку, а затем вопросительно посмотрела на ведьму.

— Весна не наступит. Она уже прошла. Если Сузуран тоже скажет, что уйдёт из рук моих, я отвечу, что проще остаться зимой...

— И всё же-е. — Хомура приняла боевую стойку, не сводя глаз с ведьмы. — И всё же весна придёт. Весна при-идёт. Пусть зима длится столетия, тысячелетия, весна непременно придёт!

— Почему ты это утверждаешь? Напрасно желать случая, которому не бывать. Сумасбродство без награды. Так почему ты так считаешь?

— Это… потому что я ничего не знающая дурочка. Но! — Серьёзный взгляд Хомуры, нагромоздившей неумелые слова. — Она ждёт всё время. Пусть даже пройдёт несколько десятилетий, если они снова встретятся, все её тяжёлые чувства вмиг сойдут на нет. Если цветок зацветёт там...

— Ты забудешь о зиме.

Услышав леденящий отзвук в голосе ведьмы, Хомура поняла, что её слова не нашли отклика.

— Принцесса… я хочу встретиться с мамой. Хочу встретиться с настоящей мамой.

Попытавшаяся упросить ведьму Сузуран вздрогнула от напряжённого вида той.

— Не называй меня просто принцессой.

В испуге Сузуран задрожала.

— Я — Субару… Принцесса Иоцумисумару. Моя судьба — защищать и продолжать родословную Мисасаги и связь с этой землёй. Если ты откажешься от имени, которое я тебе дала, и уйдёшь, то более не тоскуй по мне.

— Принцесса… Я вернусь. Как встречусь с настоящей мамой, обязательно вернусь к тебе, принцесса.

— С самого начала в тебе не было нужды.

Подол кимоно ведьмы трепетал, а её пальцы быстро рассекли небо.

В одно мгновение вспухнувшая молния хлыстом сверкнула и обрушилась на Сузуран с Хомурой.

— ...Прекрати.

Когда Тага с негромким выкриком выступил вперёд пред упавшими девушками, и бросил когтистую перчатку в ведьму, чтобы оттолкнуть её, она отпрыгнула назад.

— Это конец для тех, кто встревожил сердце моё.

Молния напала на Сузуран ещё ожесточённее.

С трудом вставшая Хомура бросила гневный взгляд на ведьму.

— Ты обезумела.

На вспыхнувшем пальце ведьмы качался привязанный к нити камень души.

— Ой-ёй...

Увидев это и догадавшись о положении вещей, Камикома сглотнула.

— Рин...

Не дав времени на внимательный осмотр деталей драгоценного камня, перед ним появился огненный шар.

Не виданных Хомурой ранее размеров, огромный огненный шар...

Характерные металлические шумы гремели словно оркестр.

— Назад, Хомура, Таичи! Он стремительно растёт...

Камикома вскрикнула, пытаясь силой поднять Тоою, положенного на землю.

Огненный шар разросся прямо на глазах, как будто говоря, что сожжёт всё дотла.

— Кэ… Уцуку...

В конце концов нижняя часть огненного шара, коснувшаяся поверхности земли, сразу выжгла твёрдую почву и моментально превратила всю траву и цветы в пыль.

Тага схватил Хомуру за плечо и потянул её назад.

— Я не могу… оставить эту девочку! — крикнула Хомура и указала на рухнувшую подле ведьмы Сузуран.

Пока Тага, бросивший мешающие перчатки, поднимал Сузуран, Хомура сделала короткий глубокий вдох и приготовилась к магии.

При ней уже не было камня души, который ей передала сэмпай.

— ...Юва.

Раздувшийся до размеров в несколько ростов Таги огненный шар собирался атаковать их.

Он достаточно нагрел воздух, чтобы сжечь грудь Хомуры изнутри при простом дыхании.

Больше не оставалось времени следовать схеме гексаэдра и на исполнение заклинания.

Однако…

«Заклинание необязательно...»

Слова сэмпая воскресли в груди Хомуры.

«Нужно воображение. Слова лишь поддержка».

Хомура, повернувшаяся и вытянувшая к огромному огненному шару обе руки, в полном отчаянии бессознательно завершила поэтапный процесс, вспомнив момент обучения сэмпаем на берегу реки, и просто представила схему целиком.

Образно говоря, это как постичь, что высокое дерево некогда было семечком, пустило ростки из него, выросло и, в итоге, засохло и сгнило...

Или как круговорот капли воды, которая испарилась с поверхности моря, превратилась в облако, дождь, выпала в горах, и двигаясь по реке снова влилась в море, не нарушая нюансов сбора и рассеивания...

Она бесчисленное количество раз повторяла один единственный нарисованный образ, момент его исполнения.

Ничего кроме него не было в мыслях Хомуры.

Быстрее, ещё быстрее. Неотрывно.

С хлопком перед её наложенными друг на друга ладонями появился огненный шар. Маленькое пламя[✱] Такое же чтение как и имени — Хомура., которое нельзя было сравнить с ведьминым.

В следующий миг оно нестерпимо ярко засияло, выстроилось стеной упорядоченных огненных шаров и встало на пути угрозы.

Как только стена приняла на себя огромный огненный шар, она оплела его, словно сеть, и удержала.

Огненный шар, выпущенный ведьмой и стена огненных шаров, созданных Хомурой, стали одной целой структурой, и застыли между ними.

Наряду с надёжным обратным откликом, взаимная буйствующая отдача передалась до глубин их тел.

Ведьма вложила ещё больший пылающий гнев и попыталась сокрушить Хомуру.

Когда её губы произнесли фразу, произошло нечто странное.

— Мой контроль над камнем… украден...

Камень души, резонирующий между пальцами испускал сияние вопреки её стремлению и раскалился добела.

— Хватит... проснись уже-е!

Хомура испустила мученический крик, похожий на стон и силой оттеснила огненный шар.

Тот сжался в точку и взорвался на глазах ведьмы.

Цвет исчез из мира, и лишь первобытный огонь освещал девушку и женщину.

Осколок истинного пламени, поддерживающий этот пустой мир, спустился туда лишь на мгновение, а затем, став яростной взрывной волной, разлетелся во все стороны и вернулся к элементам мира.

Остаточная картина, жёгшая глаза, потихоньку исчезала.

Вернулись очертания призамковой долины.

Распростёршаяся на земле Камикома, которую трепал бушующий ветер, наконец встала, завертела головой и стала искать товарищей.

— ...Ха-а… а!..

— Э-эй-й… У тебя ожоги...

Вернувшаяся в сознание девочка в синем кимоно… Сузуран, выползла из-под накрывшей её Камикомы и стремглав бросилась вперёд.

Впереди неё стояла столбом Хомура, с тревогой держась за свою руку, и маячила фигура свалившейся и лежавшей не шелохнувшись ведьмы.

— ...Она...

Когда Камикома подтащила лютню, у которой порвалось несколько струн, и пробежалась глазами вокруг, то сразу же заметила Тагу.

Он тихо опустился на колени, наклонился и осмотрел Тоою.

Их порядочно унесло за ничтожный промежуток времени.

Камикома, подошедшая к на вид невредимым парням, с трудом подыскивала слова.

— ...Таи…чи?..

Тага вытащил носовой платок из кармана на груди и вытер лицо Тоои неуклюжими пальцами.

Он старательно вытирал вытекающее из уголков глаз метавшегося юноши, стремившегося проснуться от кошмарного сна. Его серьёзный и печальный профиль...

Камикома оробела, словно увидела то, чего не должна была увидеть.

— Таичи.

Она невольно потянула Тагу за рукав пальцами, отчего он повернул голову к ней, словно изумился.

Глядя на немного надувшуюся Камикому, оказавшуюся здесь, Тага торопливо подал ей носовой платок.

...

Тага понял намёк уставившейся на него по-прежнему недовольной девушки и мягко протянул ладонь.

Он хорошенько вытер ладонью её голову, которую покрыл целиком, не беспокоясь о дальнейшем взлохмачивании волос, всклокоченных взрывной волной.

— Фу-у...

Камикома вздрогнула и поспешила похлопать себя по щекам, после чего на её лицо вернулось обычное лихое и улыбчивое выражение.

Затем вместе с Тагой она ещё раз посмотрела на Тоою.

— Полагаю, сейчас мы все в безопасности.

— Угу, — кивнул он.

Заметив, что играет мелодия исцеления, принцесса с золотыми волосами попыталась встать.

— Кх… — вырвался стон у пришедшей в себя Субару.

Несмотря на жестокость, с которой та недавно наносила повреждения, Хомура смотрела на неё со сложным выражением лица.

Субару ошеломлённо взглянула на девушку и пробормотала.

— Запоздала в Матэматэке?..

Хомура молчала.

Сузуран встала на колени и прижалась к груди лежавшей Субару.

Камикома, Тага и Тооя наблюдали за ней, не сводя глаз.

— Принцесса...

Субару осторожно положила руку на голову Сузуран.

— Этот браслет...

Тишина в ответ.

— Сейчас он уже проржавел и его нет, но в этом браслете был запечатан колокольчик… С ним и связано твоё имя, Сузу[✱] «Сузу» с японского — колокольчик..

Разум вернулся к её нежному голосу, а облик ведьмы полностью исчез.

— Ты связана с родом Мисасаги?..

На вопрос Субару Хомура легонько покачала головой.

— Нет. Мисасаги — мой сэмпай. Семейную заповедь я тоже услышала от неё.

— Сэмпай — та девушка, которую привезла Сузу?

— Да.

— Вот как?

Любовно поглаживая по голове Сузуран, прислонившуюся к груди, Субару обратила внимание на шпильку в её волосах.

Вскоре она вновь заговорила с уверенным видом.

— Меняется эпоха, и даже не нарушаемая, соблюдаемая и передаваемая семейная заповедь изменится?.. Вероятно, для меня тоже настало подходящее время измениться.

Закончив так, Субару глубоко вздохнула.

С чужой помощью она поднялась и уселась на ближайший стул.

Сузуран теперь уже всюду следовала за Субару, словно неотделимая часть, беспокоилась о ней, даже и не думая отходить.

Хомура с остальными с тревогой переглядывались между собой.

Поневоле они, несмотря на тягостное нежелание уходить, пообещали снова навестить её и покинули замок.

...Неделю спустя.

В один солнечный день, спустя полтора месяца по времени Ложной планеты.

Не на шутку тревожась, Хомура с другими повторно навестили ведьмину долину.

Хомура, Тооя и Мисасаги-сэмпай — втроём.

Они смогли вновь прийти на Ложную планету за столь короткое время от того, что одолжили по особому случаю кольцо переноса у старшей школы Хиёшизака и сократили интервал возможности переноса, распределив необходимую магическую силу.

— Ты… мой потомок...

Пауза.

Субару и Маё. Обе Мисасаги.

Стоявшие, глядя друг на друга они, как и ожидалось в чём-то были похожи.

Это явственно чувствовала даже сама Субару, и, похоже, сильнее, чем могли передать любые слова.

Кровные узы, превосходящие планеты и связывающие их.

— Меня зовут Мисасаги Маё. Я — потомок одиннадцатого поколения от Мисасаги Ёсинао, младшего брата Мисасаги Ёсидзуми.

— Значит, род Мисасаги возродился?

— Да. Период Эдо закончился, Япония открылась миру, и наша семья перестала быть самураями, но мы стремились к тому, чтобы все потомки не забывали о наставлении и достоинстве основателя рода.

Сэмпай что-то робко протянула.

— Это передаётся в нашей семье, фамильная ценность… вакидзаси, оставленный Ёсидзуми-доно. Он искони предназначался именно вам, прямому потомку. Пожалуйста, примите его.

— Отцовская… реликвия.

Субару, принявшая почтительно поданный короткий меч, любовно прижала его к груди.

— Совсем не износился. По-прежнему выглядит таким новым...

Слёзы потекли по щекам Субару.

— Различные предметы, ставшие напоминанием об отце, с течением времени ветшали и ржавели, и незаметно вместе со скучными могилами превращались лишь в мысленный образ внутри меня. Вести жизнь, которую любил отец и следовать его чувствам для меня было единственным успокоением, но...

Субару сосредоточила свой взгляд на сэмпае, а затем сразу на Сузуран рядом с ней.

— И Сузуран, и приход потомка, как ни странно, я счастлива своему долголетию.

Вновь переменившись, она повернулась лицом к Хомуре с Тооей и величаво выпрямилась на стуле.

— Хоть я старею и дурнею с возрастом… являть безобразное поведение, как то обнажить клыки на невинных людей и своего потомка было непозволительно. Прошу прощения.

У Тоои до сих пор по всему телу сохранились ещё свежие следы от ранений в той схватке, однако его выражение лица, демонстрирующее глубокое сожаление, и глаза, наблюдавшие за Субару, склонившей голову, приняли её давным-давно.

То же касалось и Хомуры.

Мисасаги подошла к Субару и, положив руку на её плечо, сообщила:

— Пожалуйста, поднимите голову. Произошли печальные события, но, я думаю, наша встреча — это несравненная удача. Могу ли я попросить вас присматривать за нашей будущей деятельностью на Ложной планете и надеяться на ваше руководство и поддержку?

Субару слегка, но уверенно кивнула.

— Я помогу тебе насколько смогу. Это мой долг, несущей кровь двух планет. Также это будет дань памяти дочери отцу.

— Эм-м… — Хомура вставила вопрос. — Е-если вы не возражаете, Субару-сан, может посетите Землю? Н-не пойдёте с нами?

— ...Землю… Родину отца?

На её предложение Субару ответила мимолётной улыбкой.

Хомура с остальными в этот момент совершенно не могли проследить, что происходило в душе Субару. Глубокие ностальгические чувства проявлялись в её улыбке.

— Заманчивое предложение, но… Субару не может отправиться на вашу планету. Нет, это не вопрос самочувствия. Древняя родословная жителей этой планеты, чьё наследие течёт во мне, не позволяет.

— Материнская линия… Субару-сан?..

Субару кивнула.

— Лишь однажды отец, казалось, с грустью рассказал мне, что используя Матэматэку разумные люди могли вернуть его на Землю… Однако отец так и не пошёл их путём. Он решил остаться на этой планете вместе с мамой и мной. К сожалению, этот метод не сохранился.

Стряхнув удручённое выражение лица, Субару живо обернулась.

— Сузу, ты другая. Не волнуйся.

— Принцесса. — Сузуран с тревогой смотрела на Субару. — ...Не хочу разлучаться с принцессой.

Она легонько взялась пальцами за рукав кимоно приёмной матери.

— Пойми же. У тебя есть человек, ждущий тебя, и место для возвращения.

Субару взялась за пальцы девочки и мягко подвела их к своей ладони.

— Я уже достаточно получила от тебя. Слишком много взяла.

— Принцесса...

Сузуран разрыдалась и вцепилась в Субару.

— Это не последняя наша встреча, верно? Снова став моей Сузуран, ты в любое время можешь навестить меня.

— Не хочу.

— Юкиваримару с остальными тоже будут ждать тебя.

Вытирая слёзы сочувствия, Хомура пробормотала себе под нос:

— У-у-у… н-не-ет, выглядит, будто я пришла забрать ребёнка, привязавшегося к няне.

— Эй.

Тооя толкнул Хомуру в бок локтем.

В противовес словам Субару, Тооя и другие предполагали, что возможно это их последняя встреча.

Если учитывать будущее Сузуран… Оно Эрики, вернувшейся на Землю, и разность в течении времени двух миров. Хотя возможность повторной встречи отнюдь не была нулевой.

— Я слышала, что замок, бывший вашей крепостью, обратился в руины из-за игры Сузуран с огнём.

— Но-о это не была и-игра с огнём.

— Моего воспитания не хватило. Наверняка у родной матери это вызовет проблемы. Ну и ну...

Сказав так, Субару погладила по голове Сузуран, которая всё ещё обнимала её и прижималась лицом. Донёсся смех со слезами.

— А если так? Перенести в этот замок их базовый лагерь? Чем-то да удобнее будет. Но, вероятно, это не возместит потерю сполна.

Хомура вытаращила глаза.

— ...Правда?

— Если будете тратить время на постепенное восстановление того замка, то так и быть.

— Ну не замечательно ли! Это прекрасно! Субару-сан не будет одиноко и мы сможем сообщать о жизни Сузуран-чан.

— Я могу принести новые рассказы ракуго, — добавил Тооя.

— Это будет восхитительно.

— Уа-а, как хорошо… Да, но что насчёт ограничения кольца переноса?..

— Я тоже считаю, что это неплохая идея. Однако как оно в реальности? Есть ли способы?

Сэмпай скрестила руки на груди и обдумала вопрос Тоои.

— Может потребоваться регулировка кольца переноса или его перерасчет и создание с нуля, но… я не думаю, что это невозможно.

Ради родной матери, ждавшей возвращения дочери, отряд, не теряя больше времени, покинул замок.

Когда всё ещё безжизненная Сузуран, шедшая вместе с Хомурой и остальными, оглянулась на свой обжитый дом, стоявшая у подножия замка принцесса Субару легонько махала рукой и провожала их глазами.

Рядом с ней находилась группа волков, беспокойно подавшихся вперёд, казалось, готовых вот-вот броситься в погоню, но огромная белая волчица Юкиваримару твёрдо удерживала их.

Когда замок и их фигуры уменьшились и уже перестали быть видны, далёкий вой одного волка особенно мучительно отозвался в долине.