Интерлюдия

Есть много странных клубов в Частной Академии Эшфордов.

— Эта академия совсем новая, — сказал Лелуш Ламперуж, вице-президент студенческого совета.

Он был красив, прямые черные волосы оттеняли легкий намек печали в его глазах. Худое, но пропорциональное тело. Один из двух самых популярных парней среди девушек в Академии.

— Это крыло строилось для активных студентов. И в результате странные клубы возникают, то тут, то там.

— Я понял, — кивнул светловолосый парень.

Ростом он неотличался от Лелуша, у него было красивое молодое лицо парней его возраста, а в глазах горела искорка. Сузаку Куруруги, один из членов студенческого совета.

— Но Лелуш, я думаю, что в главном здании клубы вполне нормальные.

— А всё дурацкие здесь.

— Ох, я понял.

— Это оплот хауса...

Лелуш с мрачным выражение лица посмотрел на стены здания, что стояли перед ним. Таинственный блеск его глаз потемнел.

«Коридор без окон, некрасивые стальные двери стояли по обеим сторонам. Это место было тусклым. А в конце холла, казалось, клубилась абсолютная тьма. Свет не проникал в это место, а атмосфера напоминала дешевый фильм ужасов или врата ада», — подумал Лелуш, закатив глаза. Его плохое настроение было связано с предметами, что находились у него в руках. В правой он держал больше ведро, а в левой — новую швабру. Сузаку был экипирован точно также, кроме этого он одел в фартук поверх школьной формы и резиновые перчатки. Лелуш щелкнул языком и повернулся к Сузаку.

— Почему мы должны мыть старые клубные помещения?

Улыбка Сузаку выдавала волнение.

— Приближается юбилей Академии и еще потому что это приказ президента.

— И где она?

— Ну она сказала, что у нее очередная «важная встреча».

— Опять? Я не вижу смысла в этом. Все заканчивается тем, что она бьет парней между ног. А что с Ниной?

— Она занималась исследования для какого-то проекта.

— Я думаю она опять разнесет лабораторию. Ну, если она это сделает, то её исключат. Ну а Ширли?

— Секция плавания.

— Точно. У неё скоро турнир или что-то типа того. А Карен?

— Отсутствует.

— Возможно она готовится к костюмированной вечеринке. Кто еще остался?

— Ривал.

— У него, возможно, геморрой.

— Ага. Я хочу как-нибудь прокатиться в коляске его мотоцикла.

— Вперед, если ты не против укоротить свою жизнь. Тогда осталась…

— Наналли нам не может помочь, Лелуш.

— Конечно нет. Полагаю это значит, что остались только мы.

Лелуш тяжело вздохал, а Сузаку не терпелось начать.

— Я в предвкушении, думаю, мы отлично проведем время и повеселимся.

— Действительно, это будет кошмар…

«Никогда не знаешь, что может произойти», — подумал Лелуш.

— Сузаку, c чего начнем?

— Постой. Посмотрим...О, это...э-э-э Клуб «Упади семь раз и перевернись через голову восемь раз»

— Это название не имеет смысла. У клуба больше нет членов, правильно?

— Да. Клуб закрыт два года назад, в июле. Но приветствие осталось висеть. Дай-ка посмотрю: «Мы — клуб пессимистов и верим в семиразовое падение и восьмиразовое перевертывание. Любая наша деятельность не будет иметь успеха. Эта философия неудачников. Наша политика — это всегда ходить с опущенной головой. Наши ценности…»

— Достаточно. У меня сейчас голова разболится. Так значит нам нужно выбросить все из этой комнаты, правильно? Это должно быть легко. Хотя я бы предпочел спалить здесь всё.

— Президент хочет сохранить документы клуба для архива Академии.

— И сохранить записи о позоре нашей Академии? Ни за что! — пробормотал Лелуш толкая дверь. Он буквально открыл дверь своей рукой: в помещении отсутствовала система автоматического открытия. Дверь тяжело заскрипела, но открылась.

Внутри...была пустота. Белые стены, окна закрыты белыми занавесками и все. Комната была немаленькая, но на десять метров не было даже намека на мебель.

Это было просто пустое пространство.

— Ох, — Лелуш вздохнул с облегчением. Он стукнул шваброй по плечу и шагнул.

— Но, думаю, этого стоило ожидать, ведь прошло уже более двух лет…

— Лелуш! Берегись!

— А, во-о-о-а-а?

Суказу внезапно вцепился в спину Лелуша и повалил его на пол. Только Лелуш открыл рот, чтобы заорать: «Что делаешь?!», как что-то пролетело над его головой. Сразу же после он услышал взрыв, как разлетелись капли воды, а затем наступила тишина.

— Пули ненастоящие. В нас стреляют водные пушки струей под высоким давлением, но и это может быть опасно. — спокойно проанализировал ситуацию Сузаку, в отличие от онемевшего Лелуша. Все еще находясь на полу, он достал монетку из кармана и подбросил её.

Послышался свист рассекаемого воздуха.

— Так и знал.

Монетка была прострелена по центру.

— Пушка наводится, если сенсор улавливает какое-то движение на определенной высоте. Теперь я понимаю почему они действительно должны ходить с опущенной головой.

— Как ты можешь быть так спокоен? — наконец смог прийти в себя Лелуш. — Что это за комната? Что не так с этим клубом?

— Хи-хи, не волнуйся, Лелуш. Я прошёл профессиональное обучение и для меня такое пустяк.

— Да не в этом дело! Это ненормально иметь армейские ловушки в школьном клубе.

— Но, может быть, именно в этом философия клуба.

— Я хочу вскрыть голову тому парню, кто придумал это, и заглянуть внутрь, чтобы узнать для чего он это придумал. В любом случае, давай выбираться отсюда.

— А? Но нам же нужно убраться в этой комнате?

— Ты действительно думаешь, что мы можем тут что-то убрать?

— Хм, я думаю будет легче, если мы отключим систему ловушек снаружи.

— Не в этот дело, не в этом…

Парни поползли обратно к двери. Сузаку первый, а за ним следовал Лелуш. Как только они выбрались, Лелуш прыжком поднялся на ноги и с силой захлопнул дверь. Эхо удара разнеслось по темному коридору.

— Мы можем сделать это позже. Сузаку, какой клуб следующий?

— Давай посмотрим...Ох, только не это…

— О чем ты?

— Это клуб мин.

Обоих накрыло неудобное молчание.

В конце-концов, Лелуш в шаге от истерики, произнес:

— Эй, Сузаку.

— Что?

— Только у меня появилось желание взорвать всё это крыло и навсегда стереть все воспоминания об этом месте?

— Что за совпадение, я подумал об этом же.

Даже после этого беды не оставили их.

— Почему мы должны проходить через это? — пробормотал Лелуш. В руках он держал сломанную швабру и, испещренное пулевыми отверстиями, ведро.

— Это потому что мы занимаемся уборкой, — поспешно ответил Сузаку. Его фартук слегка дымился.

— Занимаемся уборкой, Сузаку? И как много комнат мы убрали?

— Ни одной.

— А в скольких на самом деле стало только хуже?

— В тринадцати.

— Прекрасное число...и как мы остались живы?

— Не знаю.

Они дотащились до следующей комнаты и увидели белую табличку на двери.

— Клуб исследований Японской культуры. О, звучит нормально.

— Стой, Сузаку. Разве ты забыл «Клуб любителей лягушек», который оказался заводом по производству жабьей слизи?

— Я вот не понял суть клуба трубок. Откуда у них столько микрофонов?

Открыв дверь, они не сделали и шага, осознавая, что это может быть плохой идея, а только мельком оглядели комнату

— М, — бодро промычал Сузаку.

— Сузаку, подожди, — Лелуш попробовал схватить руку друга, но опоздал.

Сузаку уже вошел в комнату клуба и осматривался. Лелуш сдался и последовал за ним.

— Это место нормальное, Лелуш.

— Думаешь? Оно ненормально по-своему.

Было две причина думать так: первая — в комнате царил мрак, а вторая — все было завалено, словно все бросили, когда клуб прекратил своё существование. У окна стоял почтовый ящик красного цвета, который каким-то чудом сюда затащили. Рядом с ним, как близнец, стояла большая статуя Хотея [✱]https://www.google.com/url?q=https://en.wikipedia.org/wiki/Budai&sa=D&ust=1577577659750000&usg=AFQjCNHu4Kkk0DDIW8ivZVM1x_GCkcRTfA. На стенах висели вывески: Фестиваль или Не кантовать! [✱] Я опросил японистов и проверил словари. Японисты в голос сказали, что это отсылка к аниме, а словарь выдал: "Не кантовать!". Для перевода оставил словарный вариант, а ссылка на анимку дальше https://ru.wikipedia.org/wiki/Tenchi_Muyo!, а на потолке висела водяная пугалка от оленей[✱]https://en.wikipedia.org/wiki/Shishi-odoshi , хотя воды в ней не было. Половина комнаты покрывало старое татами, в центре стояла передвижная печка и лежала подушка. Еще рядом валялось бесчисленное множество всякой всячины: маски праджня, ветряные колокольчики и бамбуковые палочки.

Действительно культурные ценности, но… и также можно назвать барахолкой или свалкой.

— Лелуш, смотри это кендама[✱]Гуглите сами. Кендаму знают все...наверно..

— Послушай, Сузаку…

— Хей, как давно я не держал в руках её.

Суказу вытащил игрушку из кучи мусора и, вывернув запястье, отправил шарик в воздух. Совершив идеальную петлю, шар вернулся обратно на острие. Но это не остановило парня, он продолжил искусно управляться с шариком.

— Ты ловок, как всегда.

— А ты с детства был плох в этом. У Наналли лучше получалось.

— Пфф, — Лелуш фыркнул, снял обувь и вступил на татами.

Он встал перед статуей Хотея и посмотрел на изображение горы Фудзи на стене. А после его взгляд упал на...это.

Между статуей и стеной лежало что-то шероховатое, пахнущее плесенью. Этим оказалась бумага пожелтевшая от времени.

— Что это Лелуш? — Сузаку прекратил играть с кендамой и подошел поближе.

Лицо Сузкаку потемнело, взгляд стал острым, он буквально перестал походить на себя. Лелуш держал в руках газету датированную десятым августом две тысячи десятого года. Это было специальное издание.

Заголовок гласил:

Британские войска вторглись в Японию.

Тишина заполнила комнату. И в ней никто не заметил, как начался дождь. Капли дождя бились в окно и стекали вниз. Лелуш положил газету обратно, но одна страница упала на пол.

— Отец…

С листа на них смотрело чье-то лицо. Мужчина с черными глазами, залысинами и строгим выражением лица. Темно-зеленая униформа выдавала в нём военного.

Вся страница была испещрена словом: «выздоравливает».

Лелуш поднял страницу с татами, вставил её обратно и вернул газету на место. Сузаку хранил молчание.

— Дождь…

— Что?

— В тот день...тоже шёл дождь.

— Лелуш…

— Именно поэтому я ненавижу дождь.

— Я понимаю.

Но…